В художественном наследии Азербайджана значимость архитектурного декора, являющегося частью строительного искусства, чрезвычайно велика. В нем просле-живается динамичное развитие, привнесшее эстетическое соответствие художест-венному стилю эпохи и целостность идеи мироздания. В свойствах и принципах де-коративного убранства материалов, обладавших особыми признаками и чертами, призванными обострить художественное чувство и восприятие, сохранились тради-ционные навыки и приемы, накопленные многими поколениями устадов.
Жженый кирпич – традиционный строительный материал монументального зодчества, служил для возведения фундаментов, стен, сводов, куполов. Кроме сугубо строительного назначения, кирпич был главным фактором, определявшим художе-ственное воздействие архитектуры XI-XIII вв., ее образное содержание и декоратив-ную выразительность. Вводилась резная терракота, в основном естественных тонов, открывшая широкие возможности для исполнения главным образом эпиграфики.
Блистательное время доминирования качественных особенностей кирпича ма-териализовалось на основе системы принципов в едином русле органического слия-ния функционально-конструктивного и декоративного начал архитектуры. Кирпич можно было пилить, подтесывать и шлифовать, что позволяло использовать его в многообразных геометризованных орнаментальных выкладках, образующих чрез-вычайное богатство декоративной ткани экстерьеров и интерьеров.
Трудоемкость выполнения сложных наборов рельефной мозаичной кладки, применение блоков, имитирующих кирпичные узоры, входило в круг архитектурных идей эпохи и определило сдержанную пластико-цветовую насыщенность монумен-тальных строений. Геометризованный орнамент благодаря успехам точных наук и строительного дела получил научную основу для декорировки не только плоских, но и криволинейных поверхностей сводов, куполов, конической формы перекрытий. Виртуозное использование и максимальное выявление колористических, фактурных и пластических качеств жженого кирпича составило стилевое единство, своеобраз-ный “почерк” эпохи, с резьбой по гяже и эпиграфикой “куфи”, начальными, робки-ми вкраплениями бирюзовой поливы. Богатый репертуар геометризованных орна-ментов из жженого кирпича вкупе с резной гяжей облекает грани и полуцилиндры мемориальных строений в Харрагане, Мараге, Нахчыване, где отчетливо выявляют-ся художественно-выразительные особенности использованных материалов.
Появление бирюзовой поливы, занявшей прочные позиции уже к середине XII в. заложило мощный фундамент под интенсивное развитие изразцового убранства на протяжении последующих столетий: от скупых, мерцающих, подобно драгоценно-стям, на охристо-красноватом фоне жженого кирпича, до безудержной роскоши по-лихромных глазурованных изразцов, покрывавших все плоскости и поверхности со-оружений. Превосходные технические показатели, прочность, устойчивость, цвет привнесли новое качество в эстетическое содержание архитектуры, изразцы получи-ли повсеместное распространение и применение. Творческие поиски развития кера-мической технологии со временем выливаются в широкое русло “индустриального” подхода к решению полихромных изразцов и достигают необыкновенных высот.
Изразцовая мозаика бело-голубой гаммы занимает доминирующие позиции в колористической палитре декоративного решения зданий, что было связано с ло-кальной традицией цветопостроения. Поверхности с подобным диапазоном цветово-го спектра выглядят дальше отстоящими, чем окрашенные в иные тона (1, с.223). Впечатление многократно усиливалось тем, что “ожидание или предварительное знание цвета имеет исключительно важное значение для достижения максимального воздействия” (2, с.10).
Плоскости протяженных стен, цилиндрические, полигональные, гофрирован-ные поверхности корпусов и перекрытия сооружений декорировались поливными глазурованными кирпичами, сливавшимися, в сочетании с самой фактурой жженого кирпича, в эпиграфические или орнаментальные панно. Декоративные свойства ка-чественно различных материалов, принципиально отличающихся художественной и пластической разработкой, синтетически сливаются в единый органический сплав, действуя как мощный катализатор всего комплекса человеческих ощущений.
Грандиозные задачи, выдвигавшиеся в сфере строительства парадных соору-жений, дают мощный импульс технологическим поискам улучшения качественных показателей, ускорения производства отделочных материалов. Ярким моментом в этой сфере стало появление особо трудоемкого в технологическом процессе люстра, широко известного по великолепным облицовочным плиткам в мавзолее Ханегах на Пирсаат-чае (3, с.27). В руинах Марагинской обсерватории (1259) среди фрагментов изразцовых наборов, составлявших геометризованные орнаментальные композиции из звездочек, ромбов, треугольников бирюзового, коричневого, фиолетового, мо-лочно-белого цветов, обнаружен фрагмент люстрового фриза длиной 45 см с сульсо-ванной эпиграфикой, выступающей над флоральными завитками.
Здесь же найдена прямоугольная полихромная панель (21х9) со сложной композицией из рельефно переплетенных змей, образовавших сплошное кольцо, в сущности дополняющих друг друга. Эта композиция имеет явно выраженный магический характер, ближай-ший аналог которой есть в мавзолее Ольджайту в Султание (4, с.50-53). Тем самым еще раз подтверждается принцип комплиментарности в декоративном убранстве зданий и сооружений (5, с.6).
Тахт-е Сулейман – выдающееся художественное явление второй половины XIII в. Изобилие гяжевых композиций, фантастическое разнообразие изразцового (ка-шин, люстр) декоративного убранства всевозможных форм, размеров, техники изго-товления составляют несколько десятков типов (4, с.42-48). Богатейшая колористи-ческая палитра включает оливково-зеленые, красно-коричневые, серовато-белые то-на, а также глубокий темно-синий, зеленый, бирюзовый цвета. Рельефно скомпоно-ванные фигуры животных, изящно прорисованные побеги и листва на шести- и восьмигранных изразцовых плитках покрыты тонким слоем золота (4, с.45).
Изобразительное повествование основано на господстве зооморфных сюжетов и редко – антропоморфных форм. Сложные композиции составлены из змееподоб-ных звериных тел, извивающихся в страстной, динамичной порывистости драконов, львов, газелей, летящих журавлей с веточками в клюве, семургов, органично соче-тающихся с растительным орнаментом и эпиграфикой. Ощущение стремительно движущегося, словно живого, полотна стеновых поверхностей усиливается ритмич-но расположенными зооморфными изображениями, в том числе продолговатых ке-рамических плиток с процессией различных зверей (слон, вепрь, единорог) (музей Иран Бастам, Тегеран).
Развитие декоративной керамики сопровождалось интенсивными технологиче-скими и художественными поисками гармоничного колорита, красителей, техники их изготовления. Появление растительных орнаментальных композиций как стиля умозрения, философского ощущения мира, составило целую эпоху в архитектурно-художественной разработке сооружений. Рисунок приобретает точность и изыскан-ность линий, декоративный строй несравненно обогащается, не разрушая, а вторя архитектонической разбивке плоскостей и кривых поверхностей. Растительные мо-тивы из бутонов, листьев, веточек сливаются в эмоционально насыщенные ритмиче-ские композиции сияющих прозрачностью глазурей, глубоких по цветовым качест-вам мозаичных наборов, расписных майоликовых изразцов.
Сложная кропотливая техника кашинной мозаики достигает вершин развития в декоративном уборе Гей-мечети (1465 г., Тебриз). С ювелирной точностью подог-нанные, филигранно выполненные мозаичные наборы чистых, звучных цветосочета-ний составили композиционно сложное, пестротканое кружево тончайших наборов. Тщательно подогнанные выпиловки переливающихся колдовскими красками охри-стых, густо-коричневых, сапфирово-синих, оливково-зеленых, молочных тонов сли-лись в гармоничную драгоценную ткань растительных орнаментов, вкупе с эпигра-фикой на арабском, где “насх” и “ситте” наряду с “куфи” представлены в несколь-ких разновидностях своего начертания. Сюда же органично вплетены орнаменталь-ные вставки и вязь эпиграфики в рельефной гяже. Обильно применен высококачест-венный тебризский мрамор.
В архитектурно-художественном решении интерьеров сооружений, главным образом дворцовых, а также хамамов, павильонов основное место занимает мону-ментальная живопись. Пышно оркестрованная гармония полихромных росписей имела свой излюбленный круг тем и мотивов – растительных, антропоморфных и зооморфных изображений, многофигурных композиций. Следует подчеркнуть, что богатые растительные росписи оставались наиболее распространенными, это – дере-вья и кусты со сказочно красивыми плодами, листвой и побегами, вазоны с цветами и бутонами ирисов, тюльпанов, роз. Качественные особенности, объединяющие эти композиции, сводятся к их симметричности, стройности и продуманности рисунка, к отсутствию перспективы в многофигурных композициях, яркости цветопостроений (6, с.486-488). Компоновка монументальных росписей подчинена законченной сис-теме пластической обработки стен вплоть до сталактитовых композиций. Архитек-тоника стен приобретает вид крупнорасчлененных масс, строившихся на подчеркну-той вертикальности осей, что визуально усиливало высоту интерьера.
О пышных представительских апартаментах дворца Хашт-Бехишт Узун-Хасана Ак-Коюнлу в Тебризе венецианские послы оставили полные восторженных описа-ний отзывы: “… На потолке большого зала изображены золотом, серебром и ульт-рамарином все битвы, прошедшие в Персии с давних времен…, а фигуры так хоро-шо изображены, что кажутся живыми” (7, с.8).
И если воздействие монументальной живописи на миниатюру весьма сильно в XIV в., то к XVI в. происходит обратное явление, т.е. монументальная живопись раз-вивается непосредственно под воздействием миниатюры (7, с.47). Это, в частности, можно проиллюстрировать на примере творчества Мирза Али, сына и ученика Сул-тан Мухаммеда (8, с.28).
Миниатюра стилистически тесно связана с монументальной живописью, а те-матика сюжетов взята из художественных идей эпохи. И миниатюра, и настенная живопись выполнялись нередко рукой одного мастера. Художественное решение дворца Чехель-Сутун в Исфахане было доверено одному из известных миниатюри-стов эпохи Музаффару Али, кисти которого принадлежит серия портретных и сю-жетных росписей (9, с.146). Образный строй композиции настенных росписей, в ко-торых “невозможно не усмотреть черты миниатюрной живописи”, самым непосред-ственным образом связан с традициями миниатюрной живописи – от трактовки сю-жетов до изображения деталей (10, с.215).
Великолепные декоративные качества гяжи получили реализацию в художест-венном убранстве михрабов мечетей и мавзолеев шедеврами средневекового декора-тивно-прикладного искусства – рельефной эпиграфической вязью и пышными мно-гоплановыми орнаментальными композициями (Джума-мечеть в Маранде, XIV в., Южный Азербайджан; мавзолей в ханегах на Алинджа-чай, XII в., Нахчыванская АР). Особняком стоит мавзолей Пир-Алавийан (XII в., Хамадан, Южный Азербай-джан), в котором “вибрация энергии” рельефного орнаментального убранства из гя-жи достигает магической силы. В целях большего декоративного эффекта гяжа при-обретала широкую цветовую палитру, скажем, в выдающемся произведении средне-векового зодчества – мавзолее Ольджайту (начало XIV в., Султание, Южный Азер-байджан) гяжевые орнаменты имеют оттенки голубого, зеленого, коричневого, жел-того, красного, золотистого тонов, а в мавзолее Челеби-оглу (XIV в., Султание) до-минирующей является серо-голубая гамма (11, с.173).
В основу художественной выразительности камня положен эффект пленитель-ного контраста глади каменной кладки и немногочисленных, филигранно разрабо-танных деталей убранства – изящных сталактитов, завораживающей вязи эпиграфи-ки, певучести орнаментовки, но главным образом это скульптурно смоделированные портальные композиции.
Многоопытные камнетесы, обладавшие неистощимой фантазией художников, профилировали карнизы, плавные кривые архивольтов стрельчатых арок и архи-травных проемов, П-образные обрамления стройных порталов, искусно вырезали резные шебеке, конховые нишки, сталактитовые композиции.
Художественная резьба по камню растительных мотивов, сочных, порой очень тонких, с изящными линиями, велась высоким, иногда многоплановым рельефом, достигая местами 5-6 см при толщине линии рисунка 3-4 мм (портал Диван-хане, Ансамбль дворца Ширваншахов). Она сосредоточена в наиболее ответственных час-тях рисунка портальных композиций (12, с.5).
Особое признание и значительное распространение получили розетки всевоз-можных форм – круглые, бута, многоугольные, заполненные рельефным резным ор-наментом и эпиграфикой. Весьма своеобразно решение портала мавзолея в с. Хачин-Тюрбетли с традиционным П-образным обрамлением в виде двадцати двух фигур-ных розеток с рельефно-орнаментованной резьбой.
Каллиграфическую эпиграфику Lingua sacra Корана на памятниках архитекту-ры можно рассматривать как искусство, особый вид художественного творчества. Составители текстов – хаттаты и высекающие их в камне – хаккаки стремились к максимальной декорировке надписей. Эпиграфика почерком “куфи” сменяется поз-же “насхом”, “сульсом”, однако основа формы оставалась неизменной, менялись лишь способы начертаний, вводились диакритические знаки.
Декоративное убранство монументальных сооружений достигает в зодчестве средневекового Азербайджана совершенства, неуклонно следуя поставленному ком-плексу задач, связанных с каждым отдельно взятым зданием, основой любой жиз-ненной среды.
Литература
- 1. Рудольф Арихейм. Искусство и визуальное восприятие. М., 1974.
- 2. Страутманис И. А. Информативно-эмоциональный потенциал архитектуры. М., 1978.
- 3. Крачковская В. А. Изразцы мавзолея Пир-Хусейна. Тбилиси, 1946.
- 4. Douglas Pickett, Early Persian tilework. The Medieval Flowering of Kashi, Printed in the United States of Amerika. 1997.
- 5. Худу Мамедов, Сиявуш Дадашев. Нечто об изобразительной системе, функционирующей в азербайджанской культуре//Архитектура. Искусство. Баку, 1989.
- 6. Миклашевская Н. М. Стенные росписи Азербайджана XVIII-XIX вв. //Архитектура Азербай-джана. Баку, 1952.
- 7. Керимов К. Стенная роспись. Баку, 1983.
- 8. Керимов К. Д. Тебризская школа миниатюрной живописи XVI века. Автореф. дис… д-ра ис-кусств. Баку, 1979.
- 9. David Talbot Rice, Islamic painting, 1971, Edinburgh, 1971.
- 10. Саламзаде А. В. Архитектура Азербайджана XVI-XIX вв. Баку, 1964.
- 11. Wilber D. The architecture of Islamic Iran. The Il-Khanid period, New-York, 1955.
- 12. Дадашев С. А., Усейнов М. А. Памятники азербайджанской архитектуры в Баку. М., 1938.
Райха Амензаде