К концу XIX в. в Узбекистане сложился ряд локальных школ вышивки, которые, с одной стороны, имели много общего в характере композиций и орнаментального декора, с другой – отличались своими, неповторимыми особенностями, разнообразием трактовки орнаментальных мотивов и колористических решений. Большой интерес в этом ряду вызывают вышивки Шахрисабза (Кашкадарьинский вилоят) – одного из старейших городов Средней Азии. Свое название – “зеленый город” – он получил “благодаря обилию зелени и ослепляющих глаз цветов” (1, с. 20). Шахрисабз был вотчиной рода Барласов, к которому принадлежал Амир Темур. Знаменитые архитектурные памятники города – дворец Ак-сарай, фамильная усыпальница темуридов Дорус Саодат, мечеть Кок-Гумбаз – свидетельствуют о том, что в XIV – XV вв. это был крупный административный и культурный центр Мовароуннахра. Амир Темур привозил сюда огромное количество мастеров и ремесленников из разных стран мусульманского Востока, что способствовало превращению города и в один из крупнейших центров ремесла.
В XIX в. Шахрисабз был центром одного из бекств Бухарского эмирата, где по-прежнему процветали торговля и ремесла. Крупнейшими заказчиками и потребителями вышивок были бекский и эмирский дворы, поэтому Шахрисабзские женщины мелкие изделия вышивали для себя, а крупные – сюзане, халаты, попоны для коней и т.п. – для знати (2, с. 33). Вышивки Шахрисабза отражали эстетические предпочтения городской среды, которые, в свою очередь, ориентировались на творчество художников и мастеров, работавших в придворных мастерских. Не случайно можно найти много общего в узорах вышивки и декоре средневековых памятников архитектуры – они были отражением единого орнаментального стиля в исламском искусстве, классическим выражением которого являлся изысканный растительный декор, насыщенный цветочными пальметтами и розетками, плавно изогнутыми листьями, спиральными мотивами. Не менее важную роль в генезисе орнамента городской вышивки играли традиции народного узора. В результате возникали рисунки, синтезировавшие в себе профессиональные орнаментальные композиции и народную интерпретацию форм.
Отличительная черта городских сюзане – композиции с крупным медальоном в виде цветочной розетки в середине поля, изобилие и богатство цветочных мотивов и широкий бордюр, декоративному оформлению которого уделялось большое внимание. Как правило, он состоял из трех полос – основной центральной и двух узких дополнительных, не уступая по ширине серединному полю сюзане. Подобные композиционные решения были характерны и для ковров, которые зачастую служили мастерицам образцами для подражания. При изготовлении вышивок использовалась домотканая хлопчатобумажная или шелковая ткань, а также шелковые и шерстяные нити. Следует отметить, что городская вышивка отличалась более высоким качеством исполнения. Шахрисабзские мастерицы отдавали предпочтение шву канда-хаел, но использовали также швы басма, юрма, ироки.
Исследователи не раз отмечали, что изобилием цветочного декора Шахрисабзские вышивки близки бухарским и нуратинским. И это не случайно. Бухара была столицей эмирата, эталоном для других городов, ей стремились подражать во всем, в том числе и в искусстве вышивания, которым славился этот город. В отличие от бухарской для Шахрисабзской вышивки характерно меньшее разнообразие композиционных решений. Что касается нуратинской, то в ее декоративном убранстве большую роль играет свободный фон поля, придающий ее цветочным рисункам изысканность и утонченную деликатность. Шахрисабзской же вышивке был присущ или сплошной зашив фона, или распределение орнамента с одинаковой степенью плотности, при котором оставались свободными лишь незначительные участки тонированного фона ткани. Крупные мотивы орнамента, дополняемые более мелкими – цветами, ветвями, листьями, заполняли всю поверхность полотна, не оставляя свободных участков.
Как основные, так и дополнительные мотивы Шахрисабзской вышивки отличаются богатством и разнообразием форм. Бесконечные узоры из лиственных побегов и цветочных пальметт символизировали идею изобилия, весны, жизни, великолепие природы. Они словно воплотили в себе красоту Шахрисабза, который в средние века считался одним из красивейших мест мира. “Весной блеск и обилие зелени на его склонах доходят до такой степени, будто постелили здесь небесный ковер… анемоны и прочие цветы растут на крышах домов и на стенах”, – писал Махмуд ибн Вали (1, с. 20).
Цветочные пальметты и розетки – основа орнамента Шахрисабзских сюзане, и им мастерицы уделяют особое внимание. Как правило, это крупные, сложно разработанные формы, представляющие собой вид цветка в продольном сечении или, соответственно, вид сверху. Каждый цветок не похож на другой, чаще всего он рисуется в обрамлении широкого лиственного кольца, что придает ему более монументальный, богатый вид. Этот прием, кстати, также был заимствован из творческих разработок профессиональных художников. На основе цветочных мотивов создается много других вариантов узора. Таков, например, еще один излюбленный мотив Шахрисабзской орнаментики – цветущий куст, украшенный множеством небольших цветов, популярный как в народном, так и в придворном искусстве, о чем свидетельствует его частое использование в архитектурном декоре Шахрисабзских памятников. Хотя для основы декора Шахрисабзской вышивки характерны популярные на всем мусульманском Востоке мотивы, они имеют свою особую трактовку, делающую их самостоятельными произведениями художественного творчества. Ни один элемент не повторял другой, отличаясь спецификой декоративной разработки.
Многие цветочные мотивы Шахрисабзской вышивки встречаются не только в архитектурном декоре, но и в других видах искусства. Так, типичным для Шахрисабзской вышивки является мотив чахар-чираг (четыре светильника), используемый в основном в бордюре. Свое название мотив получил по аналогии с распространенной формой светильника, популярного в народном быту. Это цветочная розетка (вид цветка сверху) средней величины, от которой в четыре стороны расходятся на тонких ветвях такие же по размеру пальметты, представляющие продольное сечение цветка, каждая в окружении лиственных колец. Этот мотив часто встречается на керамике темуридского времени, где он выступает как основное украшение блюда. Нередко рисунок бордюра представляет собой чередование крупной цветочной пальметты и мотива чахар-чираг. Другой часто встречающийся рисунок бордюра – мотив герат – крупная цветочная пальметта, фланкированная с двух сторон зубчатой ветвью. Появившийся в XV в., когда дворцовая мастерская Герата, столицы империи Темуридов, была лидером художественного процесса, этот рисунок стал популярнейшим мотивом ковров и тканей всего Ближнего и Среднего Востока. Анализ даже небольшого количества орнаментальных мотивов позволяет заметить, что искусство эпохи Темуридов сыграло важную роль в дальнейшем развитии вышивки Шахрисабза.
В Шахрисабзских вышивках встречаются и изобразительные мотивы: кумганы (кувшины для омовения), петухи, гранаты, на первый взгляд неразличимые среди изобилия цветочного декора. Таково сюзане конца XIX в. из коллекции ташкентского Государственного музея искусств, без упоминания о котором не обходится практически ни одно исследование по Шахрисабзской вышивке. Оно интересно не только разнообразием орнаментального и изобразительного ряда, но и наличием надписи-пожелания, выполненной арабской вязью и заключенной в картуши, идущие по периметру серединного поля в узкой дополнительной кайме. Эта надпись обращена к девушке, к свадьбе которой готовилась вышивка. Кроме того, она дает характеристику самой вышивке – “удивительного сузани, восхищающего сердце” (2, с. 35). Вышивка выполнена шелковыми нитями по шелку темно-фиолетового цвета. Композиция этого сюзане классическая – крупный центральный медальон, образованный широкой ветвью вокруг небольшого круга и удлиненные пальметты по углам серединного поля. На широкой кайме – чередование крупных цветочных розеток, обрамленных лиственными кольцами. Разнообразные сюжетные мотивы – изображения петухов и кумганов – расположены вокруг небольшого центрального круглого медальона, по узким сторонам серединного поля и на бордюре. Причем каждое изображение по своему рисунку и декоративной разработке не повторяет другое.
Сюзане отличается также глубокой смысловой насыщенностью декора. Так, петухи вокруг центральной розетки – это небольшие стилизованные фигурки птиц с раздвоенным хвостом и гребнем-трезубчиком на головах и таким же трезубчиком на спине. Этот трезубчик – не что иное, как стилизованное изображение светильника, который по древней зороастрийской традиции устанавливался на спинах птиц. В давние времена скульптурки священных животных устанавливались на оссуариях и служили основой для маленького светильника, в котором возжигался огонь. Эта традиция настолько архаична, что сохранилась в основном лишь в тех видах искусства, которые отличаются большей консервативностью форм. Такие маленькие светильники встречаются на изображениях птиц на туркменских йомудских коврах, на ювелирных украшениях туркмен, а также на глиняных игрушках Хамро Рахимовой, мастерицы из Убы. Сохранение этого мотива в Шахрисабзской вышивке – уникальный пример стойкости народной традиции. Смысл ее давно забыт, но осталось связанное с птицей, несущей на спине светильник, понятие оберега. Сами петухи с древности считались символом солнца и связывались с идеей плодородия. Исходя из этой семантики, несложно заключить, что центральный круг, вокруг которого они расположены на сюзане, – не что иное, как изображение солнца. Цветы в бордюре украшены по диаметру мотивами бодом, придающими им сходство с вихревой розеткой – еще одним символом солнца. Да и сами многолепестковые розетки у многих народов Востока служили солярным знаком. В результате становится понятно, почему все эти рисунки, чье символическое значение связано с идеями жизни, солнца, плодородия, появляются на сюзане, вышитом к свадьбе. Вся его композиция обретает смысл пожеланий дальнейшей благополучной жизни.
Богатством убранства и высоким качеством исполнения отличались Шахрисабзские халаты, по которым можно судить о вкусах знати и моде того времени. Халатам часто был присущ сплошной зашив фона, что создавало впечатление солидности, роскоши и богатства, а сочетание контрастных цветов – часто желтого (в фоне) с красным (основные мотивы) – придавало халату бросающуюся в глаза яркость. Крупные цветочные пальметты, мотивы цветов в вазе или бодомы на толстом стебле, декорированном поперечными полосками контрастных цветов – основа декора халатов. Интересна трактовка бодомов, мотивов, напоминающих по своей форме миндаль, язычок пламени или изящно загнутый лист (это полисемантичный элемент, популярный у многих народов Востока, генезис которого требует отдельного описания). Его декоративной разработке также уделяли большое внимание. Например, лист делится пополам, причем одна часть его состоит из красных и желтых полос, а другая сохраняет белый фон, на котором расположены более мелкие, красные бодомы.
Такие же орнаментальные мотивы присущи попонам, нередко выполненным в той же манере, что и халаты, составляя с ними своего рода комплект. Украшению лошади традиционно уделялось большое внимание. Очевидец, немецкий исследователь и путешественник Фон Шварц, писал в начале ХХ в.: “Попоны, вышитые золотом, относятся к роскошнейшим, какие я когда-либо видел. Под лучами туркестанского солнца нарядные лошади производят прямо-таки потрясающее впечатление. В отношении эффектного подбора красок и дорогих тканей жители Центральной Азии превосходят вообще европейских художников, привыкших к небу свинцового цвета” (3, с. 174). Действительно, колорит вышивок отличался яркой цветовой гаммой, усиливавшей их декоративные качества. Используя лишь несколько цветов, мастерицы добивались разнообразия колористического звучания за счет их контрастного сочетания. К наиболее популярным из них относились: малиновый с сине-голубым или ярко-красный с желтым. Распространение в конце XIX в. анилиновых красителей отрицательно повлияло на качество Шахрисабзской вышивки. Хотя в цветовую палитру было внесено значительное разнообразие оттенков – фиолетовых, бирюзовых, розовых, зеленых, вышивка лишилась исконно ей присущих мягких гармоничных сочетаний натуральных цветов.
Вышивки Шахрисабза конца XIX в. – это не только великолепные произведения народного искусства, но и свидетельство высокого уровня традиционной культуры, сохранившейся в этом городе со времен темуридской эпохи. Они заняли свое достойное место в системе материального и духовного наследия узбекского народа.
Автор: Эльмира Гюль