В 1999 г. в Зааминский филиал Джизакского историко-краеведческого музея поступила терракотовая фигурка мужчины, найденная близ райцентра Заамин на раннесредневековом поселении Мазартепе (V-VIII вв. н. э.). Статуэтка, оттиснутая в матрице, выполнена из хорошо отмученной глины. На лицевой поверхности сохранились следы ангоба. Задняя часть и частично боковые края подрезаны ножом. С тыльной стороны, также частично залитой ангобом, имеются отпечатки пальцев мастера. Нижняя половина фигурки отколота. Сохранившаяся высота – 6,5 см.
Фигурка изображена фронтально. Голова наклонена вперед. Прямые волосы гладко зачесаны назад. Лицо узкое, правая его половина слегка деформирована. Надбровные дуги почти прямые, вразлет. Миндалевидные с рельефными зрачками глаза слегка прикрыты. Нос отбит. Усы в виде одной изгибающейся нити необычайно длинны: их края достигают ушных раковин. Подбородок овальный, без растительности. Шея короткая. Плечи узкие, покатые. Левое плечо выше правого. Руки скрещены на груди, при этом правая рука проходит под левой. Четко изображены все пять пальцев левой руки, запястье которой украшают два браслета. Запястье правой руки спрятано под мышкой. По два таких же браслета находятся на предплечьях. Достаточно выразительно показана одежда, по-видимому, кафтан или рубаха без отворотов с горизонтальными и вертикальными складками на рукавах ниже локтей. Шея украшена гривной с девятью одинаковыми объемными подвесками.
В целом статуэтка выполнена на высоком уровне. Наклон головы, слегка прикрытые глаза и скрещенные на груди руки выражают состояние покоя, скорбного молчания и служения.
Попробуем теперь найти аналогии статуэтки. Изображения человеческих фигур со скрещенными руками характерны для иранского искусства парфянского и особенно сасанидского времени. Они имеются, в частности, на каменных рельефах Тонг-и-Сарвака и Бишапура. Известны сасанидские сосуды, на которых перед царем изображены вельможи в позе почитания – с перекрещенными на груди руками. Так, на одном из сосудов показан Хосров I Ануширван среди четырех вельмож со скрещенными руками. В.Луконин в свое время обнаружил, что в сочинении сасанидского времени “Хосров, сын Кавада, и его слуга” дается описание одной из подобных сцен: “Иранец по происхождению, из Кавианидов, юноша васпухр стоит перед шаханшахом, и руки скрещены на груди, а кисти рук – под мышками”. Последнее замечание объясняет, почему на сосудах, а также на некоторых терракотовых фигурках кисти рук не видны, а на других статуэтках, наоборот, видны достаточно отчетливо. Имеет ли это какое-то значение на имеющихся материалах, ответить сложно. Во всяком случае на сасанидском блюде с изображением царя на тахте среди музыкантов и слуг последние стоят в позе почитания с перекрещенными руками, но у одного из них кисти рук спрятаны под мышками (нижняя фигура), а у другой (верхняя фигура), наоборот, они показаны очень четко. Впрочем, это различие можно объяснить и тем, что нижняя фигура какое-то время находилась без движения и отражает состояние “длительного” почитания, а верхняя только что совершила действие – передала чашу царю и через минуту-другую примет позу “обычного” почитания.
Следует отметить, что многие детали изображения персоналий на сасанидских блюдах схожи с таковыми на нашей статуэтке: покрой одежды, наличие гривен и браслетов, тип лица и состояние волосяного покрова.
Поиск ближайших аналогий уводит нас прежде всего в раннесредневековый Согд. Здесь имеется группа лепных фигурок, отнесенных В. Мешкерис к числу гротесковых. Все они хранятся в Эрмитаже. Одна из них – сохранилась полностью. Ее руки перекрещены, причем левая проходит под правой. Над плечами имеются треугольные выступы с нарезкой, обозначающие крылышки или языки пламени. Среди этой группы имеются фигурки без обозначений пламени или крылышек и руки перекрещены иначе – правая рука проходит под левой. Фрагмент женской статуэтки соcкрещенными руками найден в Пенджикенте. Предполагается, что нижняя ее часть, а точнее, ноги, принадлежали не человеческой фигуре, а животному, т.е. терракота изображает гибридное существо типа сфинкса. Верхняя часть фигурки со скрещенными на груди руками имеется среди терракот, собранных на городище Варахша и в его окрестностях. Фигурки со скрещенными на груди руками, как мужские, так и женские, встречаются среди изображений на согдийских оссуариях.
А. Потапов считал, что фигурки на оссуариях в подобной позе связаны со сценой оплакивания. Того же мнения придерживается Ф. Грене, отмечая, что лица фигурок на оссуарии из Краснореченского городища испещрены глубокими порезами. При этом он ссылается на известную сцену оплакивания в пенджикентской живописи. Г. Пугаченкова также считает их скорбящими духами-охранителями. Авторы находки упомянутого оссуария датируют его VII-IХ вв. и видят в фигурках людей “кушано-согдийского облика с атрибутами тюркской одежды”. К. Байпаков считает, что это фраваши. Две терракотовые женские статуэтки из Куйруктобе он также связывает с фравашами. Л. Ремпель, отмечая, что в позе служения в некоторых произведениях восточного искусства VI-VIII вв. изображались как слуги царей, так и ангелы-хранители у престолов божеств, поддерживал предположение К. Иностранцева, что фигурки на оссуариях со скрещенными руками являлись фравашами. По его мнению, аналогичные фигурки на оссуарии из Тараза были слугами-охранителями. А. Беленицкий назвал крылатого персонажа со скрещенными руками на оссуарии из Пенджикента крылатым гением. Л. Павчинская и О. Ростовцев, анализируя сюжет с тремя фигурами людей, изображенных на оcсуарии из Сарытепе, интерпретируют его как сцену моления, а самих персонажей представляют в качестве жриц или жрецов (фигуры лишены явных признаков пола). Саму же позу со скрещенными на груди руками на основе широких аналогий считают позой почитания, “чем-то вроде ритуального знака молитвы”.
На одной из сцен росписей Пенджикента (объект XXV, пом. 28) изображена, как полагают, чета богов с несколькими второстепенными персонажами. Один из них сидит на коленях в позе почитания со скрещенными на груди руками. Эта сцена перекликается с вышеописанной сценой на сасанидском блюде, только в росписях второстепенные персонажи обслуживают и почитают богов, а на блюде – царя.
В индийской иконографии со сложенными крест-накрест руками (положение хункара) изображалось божество Вадхрахункара. Бронзовая фигурка этого божества, датируемая VIII в., найдена в Чуйской долине Кыргызстана, которая попала сюда из Кашмира. Один из шести персонажей рельефа южной стены храма Вишну Дасаватара (V-VI вв.), расположенных под Вишну, возлежащим на Змие Вечности в Деогархе, изображен со скрещенными на груди руками. Справа от входа в храм Гал-Вихара (Цейлон, XII в.) находится статуя Будды, погруженного в нирвану. У изголовья стоит Ананда, любимый ученик Будды, изображенный в позе почитания, скрестив на груди руки и опустив глаза. Последние два элемента моделировки имеются и у нашей статуэтки. Иногда и Будда изображался со скрещенными руками в так называемой позе размышления.
Таким образом, из приведенных сопоставлений можно сделать вывод, что поза почитания или служения в каждом конкретном случае была наполнена определенным содержанием в зависимости от того, кому (или чему) прислуживают или поклоняются. К слову сказать, поза почитания в виде сложенных на животе рук дожила до наших дней. В среднеазиатских миниатюрах ХV-ХVII вв. в позе почитания изображались люди перед правителями, видными сановниками, в поминальных и других обрядах.
Вместе с тем все привлеченные выше аналоги с исследуемой статуэткой связывает в основном лишь одно – поза со скрещенными на груди руками. Во всем остальном имеется больше различий, чем сходства.
Поскольку исследуемая статуэтка найдена в Уструшане, обратимся к уструшанским материалам. Здесь предметов мелкой пластики найдено немного, и их можно разделить на две группы – лепные, грубо сработанные примитивные фигурки и статуэтки высокого качества, изготовленные в колыбах (матрицах).
Две лепные статуэтки, так называемые идольчики, были найдены в Северном Таджикистане и относятся к VII-VIII в. н. э. Они находят прямые аналогии с ферганскими идольчиками и связываются с погребальным культом предков, а также с некоторыми другими сторонами мировоззрения ферганцев и уструшанцев. Фигурки второй группы несравненно более высокого качества как по способу изготовления (отмочка глины, обжиг, ангоб), так и по проработке деталей лица, тела, одежды. Одна из таких статуэток найдена на городище Калаи Кахкаха I и трактуется как одно из божеств. С этим можно согласиться, так как пантеон божеств согдийских и, видимо, уструшанских был достаточно широк.
Как следует из источников, каждая семья и даже каждый человек мог иметь собственного идола. К такой же группе статуэток, по-видимому, относится и наша находка, которая также может быть приобщена к числу изображений местных уструшанских божеств. В связи с этим хочется обратить внимание на то, что но типу лица, форме бровей и глаз, длинных усов и зачесу волос наша терракота сильно напоминает деревянного идола, найденного в верховьях Зарафшана (территория средневековой Уструшаны). По сопровождающим идола находкам (остатки деревянных ножен, меча и кинжала, колокольчики зеркала и др.) он соотнесен с авестийским божеством Митрой. К типу небольших домашних идолов причислена и бронзовая фигурка женщины со скрещенными на груди руками, найденная на Калаи-Нофин, также в верховьях Зарафшана.
Выше уже проводились некоторые индийские параллели с нашей статуэткой. С индийской иконографией ее связывает и наличие браслетов на предплечьях. Заимствования элементов индийской культуры прослеживаются в уструшанскои живописи и особенно в иконографии монет уструшанских правителей. На монетах афшина Сатачари (тип III) изображен слон – индийская эмблема мудрости – Ганеш, шиваитский слоноподобный бог, покровитель торговли. Да и само имя афшина восходит к санскритскому “садачарья”, что означает “учитель”, “наставник”.
Таким образом, найденную статуэтку можно интерпретировать как домашнего идольчика, изображающего одного из местных уструшанских божеств в позе почитания, служения или сотворения молитвы с элементами заимствования приемов художественного оформления из сопредельных стран.
Алексей Грицина