С 5 апреля по 5 мая текущего года в Галерее изобразительного искусства Узбекистана прошла персональная выставка художника Дилором Мамедовой. В экспозицию вошли около 100 живописных работ. Полотна художника отличают яркая индивидуальность, экспрессивность и выразительная манера письма. В предлагаемой вниманию читателей статье анализируется творчество художника и его связь с мировым творческим процессом и опытом.
Природа – величайший художник. Мы любуемся ее произведениями и не перестаем удивляться богатству фантазии, сотворившей этот мир таким прекрасным. Для большинства же людей – это непостоянная красота абстракта. Лишь немногим дано увидеть душу природы, запечатлеть ее ускользающую суть, сохранив при этом память о первоначальном импульсе, разбудившем фантазию. Вопросы: «Художник – творец или художник – суть прозревающий? Художник создает новое или силой своего дарования помогает увидеть то, на что до сих пор смотрели невидящим взором?» – вновь остаются без ответа.
Художественное бытие Д. Мамедовой в этом отношении идеально, ибо, по сути, не зависит от материальных условий. Привычный штамп «объективное отражение действительности» для работ художника можно использовать лишь с оговоркой. Это зависит от того, кто и как толкует это понятие. Никто не будет отрицать, что метод реализма существует. Но этот метод не менее идеалистичен, нежели любой другой.
Художник должен верить скорее своей интуиции, голосу разума, нежели диктату реальности. Вполне возможно, что это уведет от реализма Д. Мамедову, изображающую окружающий мир, где живет и творит самый обычный человек, деятельность которого не только не масштабна, а реально приземлена обыденностью. Так, может быть, именно в этом прелесть бытия?
Свобода воли художника – в выборе между Богом и реальным миром, в отказе от злобы, зависти, суеты, в обретении духовной силы, которая дает право творить для людей и властвовать над их душами. Д. Мамедова делает выбор в пользу условного мифа с его красочностью и реалистичностью, ставшего трогательной песней о крае, где радость бытия достигает вселенского масштаба. Может быть, в таких пейзажных работах автора, как «Тропинка в горах», «Золотая осень», «Горная речка», мы можем почувствовать устремления педагогов Д. Мамедовой – Э. Тушакова или художника Б. Бабаева, который говорил: «Случается, художник – одарен, а его произведение не трогает душу, не волнует зрителя. Почему такое случается? По-моему, одна из причин – в усталости чувств у таких художников. В утрате волнующего, любовного отношения к жизни, способности наблюдать за нею». С душой написаны ее полотна «Осень в горах», где узнаваемы заросшие садовыми лесами террасы Пскема, «Горный ручей», бегущий через безымянное селеньице где-то в горной Кашкадарье.
Во многих динамичных пейзажных зарисовках Д. Мамедовой игра солнечных бликов, соотношение цветовых пятен недвусмысленно указывают на влияние (весьма удачное) старых мэтров живописи. Трепетная живопись П. Бенькова, солнечная желтизна картин Н. Карахана неосознанно проявляются в полотнах «Старый орешник», «Мое детство», «Кишлак Сарчашма», «Летний день», «Пруд. Вечер».
Деды и прадеды Д. Мамедовой как основу родового выживания и гордости хранили искусство «атласчи» – изготовителей шелковой ткани. Неудивительна любовь Д. Мамедовой к горным селениям, к людям, которые проводят свою жизнь в этой духовной константе. Зов предков, сохранившийся в генетических дебрях души, зажигает энергией разум мастера, для которого сияние света – мантры мудрого Заратуштры. В своих многочисленных поездках по горным труднодоступным селениям Д. Мамедова ищет в ликах хранителей жизненного уклада то забытое, что неотступно внедряется в неспокойные сновидения.
Художник должен относиться к своему дару как вверенной ему возможности, за положительную реализацию которой он отвечает перед живущим в его душе высшим началом, как это внедряли в нашу жизнь Рахим Ахмедов, Рузы Чарыев, Евгений Мельников, Мадхиддин Умаров, Константин Богодухов и ряд других живописцев Средней Азии.
Внимательно присмотритесь к картинам Д. Мамедовой «Вечер в кишлаке», «Горячие лепешки», «К обеду», «Кухня» и вас покорит чувство сопричастности к чистому, открытому миру жизненной доброты. Вы поймете, что все творчество этого художника подчинено стремлению сохранить уже уходящее, а по сути – утраченное безвозвратно время, и при этом отдать должное народной бытийности.
В творчестве Д. Мамедовой идеологический акцент был и остается только один – реализм жизни без поправок на время, внутренняя энергия и неконтролируемые эмоции искренности, «выплескивающиеся» красками на холсте.
Впервые выражение «реализм жизни» я услышал в разговоре с Лией Юльевной Маньковской, выдающимся историком архитектуры Средней Азии. На мое замечание о тяжеловесности и массивности бухарских памятников она ответила, что их архитектурные параметры были продиктованы реализмом жизни. Города, объединяя людей, в то же время подавляют их. Мечети или мавзолеи вне города, особенно в горах, по мнению Л. Маньковской, гармоничны с пространством, они как жемчужины в оправе истории. Чтобы органично вписаться в среду, здание должно быть пронизано духом своего времени. Дома сельчан ближе к реальной жизни, чем городские многоэтажки. В кишлаках сохраняется гуманизм с его неистребимыми традициями доброты, всепрощения, мудрости людей, прошедших через все испытания жизни.
Одна из самых сильных работ Д. Мамедовой – «Сено» – передает дух пространственно-временных связей. Именно в этой картине явственно проступает глубинная философия традиционного образа жизни. Присущая творческой манере художника ясная простота, а за ней резкая, как вспышка молнии, – мысль, пленяет тех, кто сердцем и разумом ощущает уходящий реализм жизни. Мир как среда обитания – это наполненная трудными заботами сельская провинция. Картину Д. Мамедовой «Сено» можно сравнить с тихой задушевной песней о крае, о людях и их заботах. В ней видится такое искреннее откровение, которое под стать только вдумчивому философу. Эта картина вместе с полотном «Кишлак Лянгар» может украсить экспозиции достойнейших музеев.
Привлекает внимание триптих Д. Мамедовой «Зима». Вместе с картиной «Зимний кишлак» – это творческие удачи Д. Мамедовой. В них художник не только реалистично передала зиму, но скрыла за морозной белизной и мысли об одиночестве, отчужденности, потерянности. Когда смотришь на эти зимние пейзажи и восхищаешься красотой переливов оттенков белого, подспудно не отпускает невысказанная тоска. Вероятно, это тоска по уходящему из нашей жизни реализму.
Добрым рассказом смотрятся работы Д. Мамедовой «Дети», «Долгая дорога» и, конечно, «Ожидание», когда открытые окна домика, как души тех, кто изображен в их проемах, произносят одно и то же заветное: «Приходи». Ожидание чего-то сокровенного ощущается в полотне «Узкие улицы». Они узнаваемы, национальны по духу.
Одна из впечатляющих работ Д. Мамедовой – «Анор» («Гранат»), в которой как в гимне материнству и силе природной красоты есть все – философские мысли, ностальгическая музыка, осознание бытия. Работа настолько реалистична, что не укладывается в понятия каких-либо «измов».
Оправдывается прогноз формалистов почти столетней давности: после модернистской орнаменталистики наступит возрождение традиционной сюжетной живописи. Этот прогноз подтверждается массой прекрасных работ тех художников, которые стали уходить от пейзажа без человека, ради и во имя которого художник показывает красоту мира, но мира – вместе с человеком как существенным элементом гармонии.