Открывая беседу за круглым столом, доктор искусствоведения, академик Акбар Хакимов сказал: «Наша сегодняшняя встреча посвящена обсуждению проблем традиционного прикладного искусства. Я выражаю свою признательность руководству Академии художеств и редакции журнала “San аt`” за ее организацию. Главное достижение периода независимого развития нашей страны – создание экономических и законодательных условий для коренных позитивных изменений в сфере декоративно-прикладного искусства и процветания этой отрасли. Однако наряду с безусловными позитивными изменениями существует и ряд творческих и маркетинговых проблем. Так, народные мастера в условиях рыночной экономики стали приспосабливаться к требованиям покупателей, что нередко приводит к явной безвкусице и китчу. Экономическая проблема становится сегодня одной из ключевых в осмыслении процесса развития прикладного искусства. Тема нашего круглого стола сегодня – художественное ремесло и рыночная экономика.
Прикладное искусство последних двух веков претерпело два трагических удара. Первый – в конце X1X в., когда мануфактура, привезенная из России, и производство промышленных масштабов оказали резко отрицательное воздействие на местные ремесленные традиции. Особенно пострадали художественная вышивка и керамика. Однако в то время существовала частная собственность, и прикладное искусство оставалось частью экономики рынка. Второй удар был нанесен декоративно-прикладному искусству в годы советской власти, когда экономическая деятельность многих ремесленников была приостановлена, поскольку рассматривалась как запрещенное законом частное предпринимательство. Когда я в 1976 г. был в экспедиции в Сурхандарье, выяснилось, что многие народные мастера, особенно ювелиры, бросали свое ремесло, поскольку власти не давали им возможности реализовывать свою продукцию.
За годы независимости в республике было восстановлено частное предпринимательство, успешно развивается малый бизнес. Самое главное – народные мастера получили творческую свободу и возможность продавать свой товар на рынке, им также были предоставлены налоговые льготы. Теперь в этой части нет проблем. Однако бросается в глаза нарушение традиций. В последние годы мы проводили ряд экспедиций. Выяснилось, например, что в Кашкадарье ковроделы производят ковры малых размеров, а по композиции и орнаменту они копируют ковры больших размеров. Такие изменения встречаются и в керамике.
Мастера первым делом должны сохранять традиции. Традиция – это не только приемы, узоры, цветовая гамма, но и шире – технология производства, материалы, естественные красители. Здесь присутствует Мадина Касымбаева, занимающаяся вышивкой. Она – мастер в этой области. Однако, проживая в Ташкенте, М. Касымбаева восстанавливает не ташкентскую, а нуратинскую вышивку. Почему не восстанавливают ташкентские палаки – «тогора палак» или «юлдуз палак»?
Имеются проблемы и в чеканке. К сожалению, в настоящее время снижена потребность в предметах чеканки. В Бухаре я увидел, что мастера чеканки изменили технологию изготовления, украсив их цветными вставками и т д. Больших ляганов вовсе нет, производят ляганы малых размеров. В Ферганской долине лишь Фазыл Абидов работает согласно традиции. Старается и Закирджан Гафуров, но и он применяет в своих работах инкрустации майоликой, объясняя это тем, что на традиционные ляганы сегодня нет спроса.
Нарушает традицию вышивки и Феруза Омонова – еще одна представительница нуратинской вышивки, которая, изменяя цвета традиционной вышивки, исходит из потребностей туристов. А может быть, требование покупателей и есть условие нашей современности? Давайте поговорим и о проблемах современной рыночной экономики и художественной традиции, художественной системе, органичности и противоречиях между ними.
Артык Файзуллаев, академик, мастер резьбы по дереву: Рыночная экономика действительно внесла много изменений и в творчество резчиков. Мастера приспосабливаются к потребностям рынка, хотя в результате творчество становится поверхностным. На мой взгляд, отстает и художественное мышление. Усиливается материальная заинтересованность. Людям, особенно молодым ремесленникам, хочется зарабатывать больше. Однако, считаю, традиции нужно сохранять. Главная миссия мастеров – это передача традиций из поколения в поколение. Настоящий «Усто» должен думать не только о прибыли, но и о творчестве, о духовной стороне дела».
Акбар Хакимов: Я недавно был в Бухаре, Самарканде, Хиве и Коканде. Особенно много изменений наблюдается в резьбе по дереву. Многие мастера не производят изделия для быта, практически все перешли на производственные заказы, связанные с архитектурой. Они открывают большие цеха, где готовят резные двери, колонны и другие предметы. Например, Уста Абдуллаев из Коканда и его сын Джахангир открыли большой цех. В беседе с ними я понял, что мелкие предметы не приносят дохода. Они принимают заказы из Турции, России на изготовление больших предметов. В Хиве положение такое же. Например, члены рода Байбековых выполняют заказы исключительно на большие предметы. Как вы смотрите на это?
Артык Файзуллаев: Это происходит от отношения каждого мастера к творчеству, к требованиям современности. Бытовые предметы действительно не приносят доходов. Поэтому это дело отодвигается на задний план, однако мастеру не следует забывать об ответственности, возложенной на него. Мы должны передавать молодому поколению традиции, которые бережно сохранили для нас наши предки. Надо думать о последующем поколении мастеров, мы должны научить наших учеников технологии изготовления мелких предметов, передать секреты орнаментов и узоров.
Акбар Хакимов: Еще одна проблема – это «усто-шогирд. Вы, Артык-ака, многие годы преподавали в Республиканском художественном колледже. Среди ваших учеников были молодые люди из разных областей Республики. В процессе обучения Вы передавали им традиции и технологию резьбы по дереву лишь ташкентской школы или объясняли традиции и других школ?
Артык Файзуллаев: Я моих учеников обучал основам резьбы по дереву, технологии его обработки. Ученикам из областей твердил, что у каждого из них есть своя – самар-кандская ли, кокандская ли, хивинская ли школа резьбы по дереву, обязывал их рисовать карандашом местные орнаменты, чтобы по окончании колледжа они смогли внедрять их в своем творчестве».
Шохалил Шоякубов, кандидат искусствоведения: Акбар Абдуллаевич, Вы обратили внимание присутствующих на самые насущные на сегодняшний день проблемы декоративно-прикладного ис-кусства. Как-то на одной из конференций я говорил: «Ремесленник – это не народный мастер, народный мастер – не есть ремесленник». Сказать по правде, разъяснять эти понятия – дело искусствоведов, много пишущих о проблемах декоративно-прикладного искусства. В нашей беседе принимают участие не ремесленники, а народные мастера, которых, к сожалению, искусствоведы иногда также причисляют к ремесленникам. Ученики Артык-ака занимаются творчеством во всех областях Узбекистана. Большинство из них преданы традициям. Однако в 80-90-е гг. и в Самарканде, и в Хорезме стала господствовать ташкентская школа резьбы по дереву. Сын Байбекова из Хорезма и даже внук Ата Палвана тоже хотели пойти по этой дороге. Пришлось объяснять им, что надо сохранять чистоту традиций. В Коканде тоже пытаются перейти к ташкентскому методу. И в Самарканде во многих объектах резные двери и колонны изготовлены по методу Артык-ака. После того, как мы объяснили мастерам, как следует работать, все так или иначе немного изменилось.
Некоторые традиции декоративно-прикладного искусства мы можем потерять. Чтобы этого не случилось, считаю, что следует восстановить работу художественного совета, который раньше существовал и оценивал работу мастера. Из-за отсутствия художественного совета производится много ложных работ, следовательно, необходимо восстановить его в Академии художеств. Еще одна насущная проблема заключается в том, что наши музеи давно не приобретают предметов декоративно-прикладного искусства. Уникальные произведения остаются вне поля зрения музеев. В том числе, например, работы отца и сына Рахимовых, Мадины Касымбаевой, Шорасула Шорахмедова.
Махмуд Мамаджанов, председатель секции декоративно-прикладного искусства творческого союза Узбекистана: Когда Академия художеств была только создана, при ней действовал Специальный фонд, который закупал изделия мастеров. Сейчас нужно снова возобновить работу этого фонда и при нем создать Художественный совет. Следует снова организовать закупки наиболее ценных работ.
Маъсуд Мадалиев, мастер по чеканке: В настоящее время в республике существует объединение «Хунарманд», где, к сожалению, в одинаковых условиях ведут свою деятельность и мастер, который делает «кетмень», и народный мастер. Раньше было объединение «Усто». Все присутствующие здесь народные мастера вышли из этого объединения, где был художественный совет, где искусство развивалось. Теперь тот, кто платит взнос в объединение «Хунарманд», тот становится его членом. Это должно стать подконтрольным.
Еще одна проблема – это запрет на вывоз предметов чеканки за границу. Бухарские чеканщики давно не могут продать или вывезти свои работы за рубеж. А ведь было бы замечательно, чтобы люди в разных странах могли любоваться произведениями искусства наших мастеров. Хорошо было бы художественную экспертизу при Министерстве по делам культуры и спорта передать Академии художеств Узбекистана.
Камола Акилова, доктор искусствоведения: Поднятые здесь проблемы весьма актуальны. Самая актуальная из них, на мой взгляд, – это формирование большого мастера, которого надо воспитывать с молодых лет, причем в процесс обучения включать не только технологические, художественные критерии, но и этические. Фестивали «Янги авлод», «Келажак овози», «Навкирон Узбекистон», «Асрлар садоси», проводимые Фондом «Форум», направлены на развитие прикладного искусства, на сохранение традиций, на формирование молодых мастеров, достойно продолжающих многовековые уникальные традиции национального искусства.
Как сказал Акбар Абдуллаевич, декоративно-прикладное искусство получило удары в последние два столетия. Однако и в те периоды такие великие мастера, как Усто Ширин Мурадов, Якубджан Рауфов, Джалил Хакимов, Таир Тохтаходжаев, Махмуд Усманов, Мухиддин Рахимов и многие другие занимались творчеством, создавали высокохудожественные произведения. Да, действительно, некоторые виды прикладного искусства, центры исчезли. За годы независимости в нашей стране созданы все необходимые условия для развития декоративно-прикладного искусства. Многие проекты, направленные на развитие отрасли, получили практическое воплощение. Важно, что в этом процессе участвуют и государственные структуры, и общественные организации, и зарубежные фонды, центры. Если говорить о воздействии рыночной экономики на искусство, в частности декоративно-прикладное, эта проблема существует не только в Узбекистане, но и в странах СНГ и дальнего зарубежья. Есть мастера, которые «выдерживают» рынок, но есть и такие, которые создают ширпотреб, китч. Но если сделать исторический экскурс, то можно увидеть, что в традиционных художественных ремеслах всегда была своя высокая классика и изделия более упрощенные, которые удовлетворяли запросы разных слоев общества. Но как искусствовед я за то, чтобы мастера оттачивали свое профессиональное мастерство, изучали традиции, сохраняли локальное своеобразие, совер-шенствовали вкус.
Теперь если остановиться на вопросе о закупке, то, к примеру, Галерее изобразительного искусства Узбекистана Национальный банк ВЭД РУз каждый код выделяет 50 млн сумов на закупку произведений. В фондах Галереи находится почти 1500 произведений живописи, графики, скульптуры, около 2500 экземпляров насчитывает коллекция нумизматики. Фонды галереи ежегодно пополняются. Однако 50 млн сумов – это небольшие деньги. На эту сумму в современных условиях, если иметь в виду налоги, можно приобрести шесть или семь живописных картин, две или три графические работы, возможно, три или четыре скульптуры. Например, недавно Галерея приобрела золотую монету Амира Темура, аналогов которой в мире существует всего 5 образцов, и один из них теперь находится в коллекции Национального банка. Монета оценена в 25 млн сумов, то есть фактически это половина выделенной суммы на закупку. Конечно, закупочную политику в области декоративно-прикладного искусства необходимо активизировать. Возникает вопрос: какая структура должна закупать? Где должны храниться приобретенные произведения? Необходим экспертный совет для отбора работ, так как у нас есть современные мастера, которые создают уникальные произведения. Действительно, надо подумать о передаче художественной экспертизы Академии художеств Узбекистана, так как оцениваются в основном предметы искусства. Следовательно, целесообразно, чтобы художественная экспертиза вела свою деятельность в этой системе.
Еще один принципиальный момент – это выход наших мастеров на международную арену. Два года назад я с шестью мастерами организовывала выставку «Традиционные художественные ремесла Узбекистана» в Музее ковра и декоративно-прикладного искусства в г. Баку. В составе участников выставки были Мадина Касымбаева и Шорасул Шорахмедов, которые сегодня также присутствуют здесь. Там наше прикладное искусство было воспринято с большим восторгом. Дело в том, что в Азербайджане помимо ковроделия почти не осталось других видов декоративно-прикладного искусства. Этому есть несколько причин. Во-первых, азербайджанские народные мастера передают традиции и секреты мастерства только своим родным. Поэтому целый ряд видов декоративно-прикладного искусства исчез. Вместе с тем в Азербайджане очень сильны тенденции европеизации общества. Отрицательный результат этого явления сказывается и на традиционном декоративно-прикладном искусстве.
На мой взгляд, наступило время организации международной выставки декоративно-прикладного искусства, подобно Ташкентской Биеннале современного искусства. Нет сомнения, в том, что межкультурный диалог в области декоративно-прикладного искусства и обмен опытом будут способствовать не только сохранению, но и дальнейшему развитию данной области художественного творчества.
Тухтамурод Зуфаров, народный мастер по изготовлению музыкальных инструментов: Несколько слов об изготовлении узбекских национальных музыкальных инструментов. Известно, что узбекская музыка исполняется на многих музыкальных инструментах. Когда-то между Сократом и одним философом произошел спор на тему: «Какими музыкальными инструментами можно воспитывать молодежь». Когда Сократ сказал, что воспитывать их нужно инструментами высокого, звучного регистра, философ возразил: «Нет, мы должны воспитывать нашу молодежь инструментами, которые способны передать звуки подобно наю. Если воспитывать музыкой высокого звучания, национальная идентичность молодого поколения потеряется».
Мой отец – заслуженный деятель Узбекистана Уста Зуфар Усманов всю жизнь занимался изготовлением музыкальных инструментов. В советский период был освоен опыт европейца Андреева, и началась темперация национальных инструментов. Сейчас звучание гиджака и других музыкальных инструментов изменилось. К сожалению, как сказал Шохалил Шоякубов, это дело пущено на конвейер, вдобавок к этому механизирован процесс изготовления инструментов, да и материалы другие. Еще одна проблема – отсутствие в музыкальных школах, даже в консерватории, инструментов, изготовленных народными мастерами.
Мадина Касымбаева, мастер по вышивке: Я стараюсь восстановить нуратинскую и шахрисабзскую вышивку, так как они пользуются большим спросом. Восстановление же ташкентской вышивки – трудный процесс, требующий не менее одного-двух лет работы. Технология палаков сложная. Если после восстановления вышивки на изделия не появится спроса, будет потеряно время и прибыль. Следовательно, я не смогу оплатить труд моих учениц. В своей работе мы употребляем только естественные красители. Чтобы процесс шел в нужном направлении, необходимо организовать персональную выставку-продажу или предложить изделия для участия в международной выставке.
Акбар Рахимов, академик, керамист: Вопрос о возрождении школы должен быть связан с каким-либо проектом. Я, например, возродил Шахрисабзскую школу керамики. Проект, который продолжался два года, был осуществлен совместно с ЮНЕСКО и Фондом «Форум». Возрождение школы требует не только времени, но и финансовой поддержки. Например, Мадина Касымбаева для восстановления ташкентской вышивки должна посвятить все свое время этому проекту. Для возрождения шахрисабзской керамики я готовился 8 лет. Изучил орнаменты, технологию, рисунки. Мастер гончар Абдулла Нарзуллаев хорошо знает, что в передаче некоторых цветов имеет значение даже глина. Если невнимательно относиться к технологии, в готовых изделиях появляются трещины, мелкие сколы. Раньше это называлось коэффициентом расширения. Мастера на это обращали особое внимание. В настоящее время мы возрождаем Каттакурганскую школу керамики. Научная сторона закончена, теперь очередь за учебой. Безусловно, организация художественного совета поможет поднять уровень продукции. Если говорить о художественной экспертизе, то она должна быть, безусловно, при Академии художеств Узбекистана.
Абдулла Нарзуллаев, керамист: С развитием ремесел в республике возникает целый ряд вопросов: это сохранение и развитие керамики Риштана, золотошвейного дела Бухары. Два – три месяца назад мы пришли к заключению о необходимости создания своего рода союза керамистов, цель которого – объединение керамистов республики. Уже запланированы участие на выставках, создание музея керамики. На мой взгляд, целесообразно организовать союзы, цеха по отраслям декоративно-прикладного искусства, например, объединение по вышивке.
Людмила Кодзаева, ис-кусствовед: Узбекистан занимает одно из ведущих мест в постсоветском пространстве и среди многих зарубежных стран как по количеству видов искусства, так и по качеству, в котором они пребывают в настоящее время. У меня была возможность сравнить многие виды искусства разных стран на международных выставках. Традиционное искусство – это наша гордость. Но нельзя забывать о тех видах, которые уже можно заносить в Красную книгу, и нужно сделать все необходимое, чтобы ныне существующие промыслы не угасли. У нас проблема с набойкой. Остался только один семейный союз Рахимовых в Ташкенте. Маргилан – второй центр по набойке. Однако после ухода из жизни Салиджана Ахмадалиева продолжателей этого дела пока нет. Это объяснимо. Ведь очень сложно жить, зарабатывая лишь этим трудным ремеслом. Кроме того, отсутствуют красители, качественные калыбы, которые приходят в негодность, а новые практически никто не вырезает, а если и вырезают, то из недолговечных материалов. В то же время у нас в Музее искусств хранятся ценные по качеству и значительные по количеству коллекции потрясающих калыбов, еще даже не использованных, они не все попадают в экспозицию, а в основном лежат и сохнут в хранилище. Мастера, особенно резчики по дереву, знают, сколько может продержаться калыб без использования. А часть этого настоящего клада могла бы возродить один из угасающих видов искусства – набойку. Нелегко возродить и керамические центры. Спасибо Акбару Рахимову, который взялся за восстановление керамики Шахрисабза, Китаба. Всеми силами пытается восстановить в Гурумсарае промысел Вахоб Буваев. А ведь он не гурумсарайский, а наманганский. Я боюсь, что даже такому мощному центру, как Риштан, вскоре тоже понадобится помощь. Несмотря на обилие мастеров и компактное их проживание, проблемы с сырьем, с ишкором, с газом, с водой дают о себе знать. Для более успешного развития этой отрасли, как мне кажется, следует создать гильдию народных мастеров.
Шахло Абдуллаева, кандидат искусствоведения: Я недавно была в Ферганской долине, проводила исследование, касающееся непосредственно женской половины населения, занимающейся вышивками, шитьем одежды и т. д. Однако женщины, которые работают на дому, создают все-таки не традиционные орнаменты. Отстает технология пошива. Женщины таких городов Ферганской долины, как Наманган, Андижан, Фергана, работают только на местный рынок и отвечают вкусам местного потребителя. Результат – искажение традиций, полный китч. Мне кажется, помочь женщинам Ферганской долины могли бы обучающие семинары по дизайну и маркетингу.
Шорасул Шоахмедов, миниатюрист: Я согласен с Шохалилом Шоякубовым. В 90-е гг. художественный совет был для нас как экзамен. Мы, молодые мастера, тщательно готовились к нему. Именно художественный совет заставлял нас работать усерднее и профессиональнее. Также важен вопрос о художественном образовании. Когда мы обучались в республиканском колледже, 3 дня отводились специальности, профессиональной подготовке, остальные дни – общеобразовательным предметам. На сегодняшний день учеба сократилась на один год, всего 2 часа отводится для живописи и 2 часа для рисунка. На отведенное время ученики натягивают бумагу на планшет, так и проходит целый час. Нужно рассматривать стандарты образования с учетом всей специфики специальности.
Бинафша Нодир, искусствовед: Один из наиболее важных вопросов развития прикладного искусства Узбекистана – готовность мастеров работать в условиях современных рыночных отношений. Не секрет, что основными покупателями изделий наших народных мастеров-ремесленников являются иностранные туристы, у которых достаточно высокие требования к художественному качеству. К сожалению, некоторые наши мастера плохо знают эти требования, поэтому нередко в погоне за новизной и стремлением угодить вкусу покупателя они создают китч. Это особенно ярко проявилось во время тренинга 2011 года, который проводило Представительство ЮНЕСКО в Узбекистане с участием международного эксперта ЮНЕСКО в области художественного ремесла и дизайна Эдрика Онг Лианг Бина, приглашенного из Малайзии. Наши многие мастера и дизайнеры по текстилю не всегда чувствуют гармоничное сочетание цветов с точки зрения мирового маркетинга и рыночного спроса. Между тем сохранение и успешное развитие традиционных художественных ремесел невозможно без учета глобальных тенденций в области модернизации и индустриализации.
Очень важно, чтобы, сохраняя собственные национальные эстетические ценности, наши мастера-ремесленники производили изделия, которые бы соответствовали мировым рыночным требованиям. Для того, чтобы наши ремесла развивались успешно, необходим масштабный экспорт на внешний рынок. Тот объем продаж, который имеется на наших ежегодных ярмарках ремесел, недостаточен. Желательно вывозить ремесленную продукцию за рубеж, в европейские страны, как это делают мастера из Юго-восточной Азии. Для этого нужно учитывать особенности менталитета той страны, ее эстетики, куда предполагается экспортировать ту или иную ремесленную вещь, начиная от упаковки, кончая технологией и орнаментом, соответствующим принципам, которые отражены в программе ЮНЕСКО «Знак качества». Позитивные примеры у нас имеются. Это, скажем, творческая практика нашей вышивальщицы Мадины Касымбаевой. Но это скорее исключение, а большинство наших мастеров, к сожалению, плохо знакомо с мировыми стандартами и требованиями, предъявляемыми ремесленной продукции.
Таким образом, для завоевания новых рынков сбыта необходимо идти по пути научных изысканий и демонстрации того, что и традиционно используемое изделие можно делать по-новому, совершенствуя технологию и дизайн изделий. Безусловно, вопросов, связанных с развитием прикладного искусства, очень много. Мы надеемся, что наш журнал по мере возможностей будет освещать все аспекты, касающиеся сохранения и развития традиционного прикладного искусства.
Дилафруз Кадырова, доктор искусствоведения, главный редактор журнала «San`at»: Уважаемые мастера, уважаемые коллеги, позвольте поблагодарить Вас за столь скрупулезное обсуждение вопросов и проблем, касающихся декоративно-прикладного искусства Узбекистана. Круглый стол уже второй раз проводится нашим журналом, следующий будет посвящен вопросам развития современного изобразительного искусства Каракалпакстана. Целью круглого стола является изучение вклада живописцев, скульпторов, искусствоведов и др. в развитие изобразительного искусства Каракалпакии, улучшение подготовки высококвалифицированных кадров, вовлечение многонационального населения Республики в мир прекрасного и укрепление связи и обмена мнениями между художниками разных регионов страны. Это мероприятие – очередное в «цепочке» встреч, направленных на решение наиболее актуальных задач в сфере искусства Узбекистана, что, надеюсь, поможет определить перспективу развития изобразительного и декоративно-прикладного искусства страны.