Если оставит человек после себя доброе имя,
Это лучше, чем он оставил бы золотой дворец.
Саади
Созданию научной основы охраны памятников архитектурного наследия, их исследованию и сохранению посвятила свою профессиональную жизнь Л. Ю. Маньковская, стараниями которой, вместе с другими учеными-исследователями, многие памятники архитектуры «живут» до сих пор и являются народным достоянием.
В какой-то степени Л. Ю. Маньковская была перфекционистка – чем бы она ни занималась, все должно было быть на самом высоком уровне. Так, с золотой медалью она закончила среднюю школу в 1949 г., с отличием – архитектурное отделение строительного факультета СазПИ в 1955 г. У «истоков формирования ее творческих позиций и научного мировоззрения стояли такие выдающиеся педагоги и ученые, как В. Л. Воронин, В. М. Дмитриев, Б. Н. Засыпкин, М. Е. Массон». Большую роль в становлении ее как профессионала, равно как и многих других исследователей памятников архитектуры Средней Азии, сыграл Борис Николаевич Засыпкин. Человек глубоких знаний, требовательный как к себе, так и к окружающим, «определили его установку на точность, достоверность, доказательность, вторжение в структуру и облик памятника».
После окончания института Л. Ю. Маньковская была направлена на работу в Узкомстарис. Первым объектом ее исследований стал мавзолей Ходжа Ахмада Яссави в г. Туркестан. Задачу по подготовке обмерной документации для проведения реставрационных работ по заказу Казахстана молодой специалист выполнила особо тщательно: ею были произведены капитальные обмеры, сделаны анализы пропорций, методы построения арок. Полученные данные легли в основу кандидатской диссертации, защита которой состоялась в 1963 г.
С 1966 по 1988 гг. Л. Ю. Маньковская работала в секторе искусств НИИ искусствознания, где и происходило становление ее как крупного и авторитетного ученого, наставника и педагога. В это время там работали такие известные ученые, как Г. А. Пугаченкова, Л. И. Ремпель, Э. В. Ртвеладзе, М. С. Булатов и многие другие. Под руководством Л. Ю. Маньковской была проведена научно-исследовательская работа по подготовке реставрации мечети Биби-Ханым (1966 – 1967 гг.), осуществлен проект консервации Обсерватории Улугбека и мавзолея Ходжа Ахмада Яссави (1968 – 1972 гг.). Осмелюсь утверждать, что главным делом всей профессиональной деятельности ученого стало создание научной основы охраны памятников и их реставрации, что отчетливо проявилось при подготовке «Свода памятников архитектуры Узбекистана», основная цель которого – сохранение архитектурного наследия страны.
Отбор памятников для включения в Свод велся по типологическому признаку, который был впервые выполнен Л. Ю. Маньковской исходя из проблем теории формообразования. Еще М. Бархин утверждал, что «форма – тот участок работы, который, собственно, и определяет труд архитектора, …а теории формы образования у нас еще нет». До Л. Ю. Маньковской такая попытка была осуществлена Л. И. Ремпелем, однако разработанная им типология была ограничена пределами композиций центрических однокамерных зданий. Таким образом, Л. Ю. Маньковской была разработана теоретическая основа метода классификации памятников по всем типам жилых и общественных зданий, что «позволяло определить в нем категории типа, видов, разновидностей, связанные с локальными архитектурными школами, индивидуальным почерком автора или учетом особых условий проектирования».
По ее мнению, прояснение общей картины типологического формообразования было возможно лишь при анализе всех (без исключения) памятников средневековья, исходя из понимания архитектуры как комплексной искусственной среды, создаваемой человеком. В результате Л. Ю. Маньковской удалось проследить трансформацию и эволюцию типов зданий 1000-летней эпохи, проникнуть в творческий метод средневековых зодчих – определить примеры разрешения единой функции во множестве форм и привести все в единую систему. Такое сложное теоретическое исследование, выполненное в целях выявления типологической классификации по ведущему признаку архитектурной формы – объемно-пространственной структуры, было проведено на основе обобщения огромного фактического материала. Проработав этот материал, Л. Ю. Маньковская дополнила их результатами собственных наблюдений и сплошных обследований, часто опираясь на письменные источники (в частности, на Беруни и Фараби).
Следует отметить важность данного исследования не только для всемерного сохранения и пропаганды архитектурного наследия, но также и для разрешения научных споров. К примеру, вокруг Ишратханы (мавзолей или дворец?) или Ходжа Машада (медресе или ханако?), существовавших в научной среде из-за неразработанности теории формообразования и из-за неотмеченного ранее феномена относительной независимости формы от функции. Выполненное Л. Ю. Маньковской исследование способствовало «выяснению архитектурного феномена разрешения многих функций в единой форме», выявившей некий универсальный конструктор, из которого возводились все типы монументальных зданий, остававшихся при этом специфичными и неповторимыми. Ученый смогла доказать, что существовало типовое проектирование, при использовании которого зодчими соблюдалась свободная интерпретация единых, наработанных веками, схем. Кроме того, зодчие владели методами гибкой трансформации пространственных структур.
Теория формообразования в области пространственных структур позволила Л. Ю. Маньковской по-новому взглянуть на памятники Кашкадарьинской, Хорезмской и Ташкентской областей, а также ввести в научный оборот не известные ранее или не охваченные государственной охраной памятники. Так, в целях усиления научно-популярной пропаганды группа «Свода памятников» последовательно готовила к печати серию книг, посвященных архитектурному наследию отдельных областей Узбекистана, в которых были представлены как шедевры, так и произведения архитектуры среднего плана, но благодаря которым восполнялось недостающее звено в развитии типов зданий и «архитектурной логики зодчих средневековья … сохранившими в нетронутом виде весь аромат старины».
Принципиальной позицией Л. Ю. Маньковской было охранять не только выдающиеся памятники, но и массовую застройку старых городов и сельских поселений. Так, книга «Памятники зодчества Ташкента XIV – XIX вв.» (1983 г.), написанная ею совместно с В. Булатовой, стала первым научным исследованием, посвященным средневековой архитектуре Ташкента. Она имела целью определение места архитектурного наследия Ташкента в развитии среднеазиатского зодчества. В ней можно познакомиться с одноименной архитектурной школой, которая в сравнении с другими региональными школами XVI в. отличалась сдержанностью и строгим характером. Л. Ю. Маньковская сумела раскрыть черты зрелости, отход от традиционных норм и самостоятельную интерпретацию обычных тем: ташкентские зодчие при решении известных задач проявляли фантазию в композиционной разработке медресе (наличие во дворе 2-айванных композиций за счет летних медресе, в усилении жилой части), в мавзолеях – своеобразное решение фасадной композиции (в Калдыргач-бие) и тенденция к живописности (мавзолей-ханака Юнус-хана).
Особо выделялись и ташкентские интерьеры XIV – XV вв., в которых Л. Ю. Маньковская выделяла вертикальные членения, опущенные пяты арок четверика, не выделенные (как обычно) по горизонтали ярус парусов. Такой же сдержанностью отличался и архитектурный декор, где в качестве акцента были использованы разноцветные кирпичные изразцы, резная наборная мозаика и майолика. Все это в очередной раз доказывало наличие своеобразного архитектурного наследия Ташкента и необходимость его бережной охраны и восстановления.
Л. Ю. Маньковская принимала участие и в новом этапе изучения памятников Хорезмской области в 1976 г. Подтвердился тот факт, что в этой области были сохранены интересные, но не известные науке памятники архитектуры. Так, была выявлена группа однокамерных (портально-купольного типа) и многокамерных (продольно-осевой и фронтальной композиции) мавзолеев; впервые для Хорезма открыта мечеть – намазгох и хорезмийский комплекс типа «хазира», а также тип многоколонной, полностью перекрытой мечети (Джума-мечеть). Обнаруженные объекты требовали изучения, фиксации и определения статуса государственной охраны.
Л. Ю. Маньковская – автор более 100 научных публикаций в области истории и теории архитектуры Средней Азии и Казахстана и охраны памятников в Узбекистане. Среди них особо выделяются работы, написанные в содружестве с историками. К примеру, с В. А. Булатовой – «Памятники зодчества Хорезма» (1978 г.), «Памятники зодчества Ташкента» (1983 г.), с А. С. Сагдуллаевым – «Архитектурное наследие Кашкадарьинской области». Последняя стала первой попыткой авторов всесторонне охватить архитектуру этого региона, которому не посвящались специальные труды. Здесь оно представлено по типам зданий и согласно законам формообразования. Архитектурное наследие Кашкадарьинской области еще более обогатило знания о законах формообразования и, по словам самого исследователя, «кашкадарьинским памятникам присущ характерный для архитектуры Востока феномен – относительного соответствия формы и функции, разрешения различных функциональных задач в пределах единой пространственной структуры».
Л. Ю. Маньковская всегда смотрела в будущее, считая, что «история лежит в глубине культуры, хотя главное для современности – это ее сегодня и завтра». Исходя из этого, она перекинула невидимый мостик в современность, понимая важную роль традиций в современной архитектуре Узбекистана, в обращении и освоении многовекового архитектурного наследия, способных сдвинуть практику на качественно новый уровень, углубить и расширить грани науки, ввести в научный обиход новые памятники, открыть новые ракурсы изучения на уже знакомые объекты.
…Проходит время, и на смену предыдущим исследователям в науку приходит новое поколение ученых, с другими идеями и взглядами на памятники зодчества. И это закономерно и естественно, так как жизнь продолжается и не останавливается ни на секунду. Но мы должны помнить о тех, кто стоял у истоков изучения и сохранения архитектурного наследия.
Шоира Нурмухамедова