В позднетемуридский период в Хорасане и Мавераннахре широкое распространение получило мистико-аскетическое направление в исламе – суфизм. Хорасан издавна был центром суфийского учения, а в последней четверти XV столетия влияние суфийского ордена Накшбандия охватило все сферы жизни общества. Основные требования суфизма и тариката Накшбандия – духовная чистота, отказ от стяжательства, добровольная и сознательная бедность, скромная жизнь в обители. Одной из главных идей учения было равенство людей в Боге, духовная преданность и особая трактовка смерти, согласно которой она стирает все социальные градации, ставя на одну ступень шаха и дервиша, если они были равны по уровню духовного совершенства.
Все известные люди блестящего гератского двора – ученые, художники, музыканты и поэты – были адептами этого учения. Под влиянием Джами и Навои даже правитель Герата Султан Хусайн Байкара (правил с 1464 г.) отказался от шиизма и стал приверженцем суфизма.
Яркое отражение учение суфизма получило в гератской миниатюре последней четверти XV в. в творчестве Бехзада и его школы, проявившееся в известной демократизации сюжетов, ранее отображавших жизнь придворного круга. Популярными в гератской миниатюре становятся изображения ремесленников, строителей, посетителей бани, борцов, простого люда, суфиев и дервишей, сюжеты неразделенной любви (смерть Фархада, Юсуф и Зулейха, Маджнун и Лайли).
Миниатюры на суфийскую тематику Бехзада и его школы дают уникальную возможность увидеть одежды шейхов, дервишей, аскетов, странников, тем более, что суфизм как ни одно другое религиозное учение уделял особое внимание одежде, подчеркивая символическую роль ее деталей.
Увлечение гератского двора суфизмом проявилось в изменении позднегератского придворного костюма, ставшего проще, в отказе от сверкающих золотым шитьем и драгоценными камнями халатов и пышно накрученной чалмы, модных в первой половине XV в. Предпочтение отдавалось скромным одеждам из гладкоокрашенных тканей, небольшим чалмам в четыре оборота.
Навои писал:
Муж не одеждой славен золотой,
Перл драгоценный славен сам собой
- .
Одежда была “важным внешним символом суфийской жизни и имела огромное внутреннее значение, глубокую символику”. Считалось, что она хранит в себе бараку – энергетику (благодать) ее владельца, особенно сильную у святого или правителя. Обычай передавать одежду при передаче власти прежнего правителя новому правителю, от святого своему ученику обозначал передачу им и своего благословения – бараки. Кроме того, одежда и головной убор “являются выражением измененного эго человеческого бытия. Сменить одежду у суфиев означало смену личности. Мистик-мученик Аль-Халладж издевался над врагами, часто меняя одежду. Порой он выглядел как воин, порой как ученый, а порой как суфи”. Сжечь одежду врага означало физически уничтожить его. Смена обычной одежды на лохмотья нищего знаменовала отказ от земных радостей и вступление на путь мистического единения с Богом. Так, Маджнун, традиционно воспринимавшийся как образ суфия, сменив богатую одежду сына вождя племени, которую он носил будучи Кайсом, на хирка и ланг и отказавшись от головного убора (чалмы), обнажив голову и отрастив волосы, превращается в дервиша, добровольно отказавшегося от соблазнов этого мира во имя высокой любви к Богу (Лайли).
Осуждение суфиями богатства и роскоши господствующего класса со временем трансформировалось в культ бедности как идеального состояния “для спасения души”. Проповедь нестяжания и добровольной бедности привела к возникновению учения о таввакуль (араб. – упование), заключавшегося в том, чтобы всецело положиться на Бога, не заботясь о пропитании. Суфий должен был добывать средства на жизнь или личным трудом, или нищенством, но при этом подаяние собирать только на один день, чтобы не нарушать правила таввакуля”.
Судя по миниатюрам, во второй половине XV в. суфийские шейхи носили одежду общетемуридского типа, состоявшую из нижней рубахи, штанов, верхнего платья “каба” и верхнего халата, простых туфель и чалмы. От светских одежд она отличалась качеством ткани, длиной, шириной и некоторыми специфическими деталями, а также цветом. Заимствовав в общемусульманском костюме виды и типы одежд, суфии вложили в нее свою символику.
Суфийский шейх на миниатюрах исследуемого времени изображен в просторных (в то время как у светских лиц он облегает фигуру) однотонных длинных (до щиколоток) распашных верхних халатах скромных расцветок – коричневого, темно-зеленого, синего или голубого цветов. Длина халатов означала истинность веры. Чем он длиннее, тем “полноценнее вера в Бога”. Из-под него иногда проглядывает каба, также однотонная и лишенная каких-либо украшений, вроде вышивки. Рукава верхних халатов и каба очень широкие (у светской знати – узкие в запястье). Ширина рукавов у суфиев означала, что ничто из земных благ не задержится в них (до этого широкие со времен Халифата рукава служили как бы сумками, в них могли хранить книги, деньги и другие вещи). Вместо огромной пышной белой чалмы – основного отличия костюма шейхов, они носили чалму более скромных, чем в первой половине XV в., размеров, один конец которой опущен слева у уха, а другой проходит под шеей и, поднимаясь к вершине чалмы, спускается сверху, достигая левого плеча. Теперь достоинство шейха определяется не величиной чалмы, а его собственными духовными достижениями.
Главными отличительными атрибутами шейха являлись наплечный шарф-накидка – тайласан и высокий посох. Тайласан еще со времен Халифата являлся одеждой ученых и духовенства, но в этот период он становится обязательным атрибутом суфийского шейха, символизируя причастность к тайному знанию, играя важную знаковую роль, так как на него переходит основной семиотический смысл костюма суфия. М. Горелик, впервые обративший внимание на эту деталь костюма духовенства, отметил различные способы ношения тайласана, изменения его цвета в костюме Мавераннахра середины XVI в., но он не дал каких-либо объяснений этому явлению.
В Хорасане, судя по позднегератским миниатюрам, тайласан в последней четверти XV – начале XVI в. был, как и мавераннахрский, белого, голубого, серого, темно-зеленого или песочно-коричневого цвета. На краях тайласана, если он коричневого, голубого или зеленого цветов, появляется широкая черная полоса. Концы белого тайласана могли быть расшиты. Его надевают в виде шарфа; распустив и набросив на плечи; связанным на груди узлом или один конец его висит на груди, а другой перекинут на спину. Заимствуя в общемусульманской традиции костюма духовенства тайласан, суфии вложили в него свою семантику. Нам представляется, что разнообразные цвета тайласана и способы его ношения должны были играть определенную семиотическую роль, указывая на степень посвящения суфия, и были доступны пониманию лишь посвященных.
Важным атрибутом костюма суфийского шейха, дополнявшего его образ, был посох. На позднетемуридской миниатюре многие суфийские старцы изображены с посохом в руках. Джами, по словам Васифи, в руках носил ивовый посох, который на целую четверть возвышался над его фигурой. Алишер Навои на некоторых миниатюрах и знаменитом портрете Махмуда Муззахиба также изображен с посохом в руках, некоторые исследователи толковали это как признак преклонных лет. “Посох или прут в суфизме был символом силы и знака руководства, обладающим живой энергией, способной творить чудеса. Во время пятничной молитвы имам в мечети нес прут, который свидетельствовал о его власти. Многие суфийские учителя несут прут, иногда даже несколько прутьев, или же шест”. Изображая посох в руках Джами и Навои, Бехзад и художники его мастерской подчеркивают их особую духовную власть в обществе. Обувью шейхам служили деревянные сандалии или туфли.
Особенно интересна одежда дервишей в плане ее семиотического значения. Дервиш – нищенствующий аскет-мистик, не имеющий личной собственности, странствующий или живущий в дерви-шеском общежитии ханака (завия, такия) представлял собой профессионального суфия. Таких дервишей еще называли факиры, от слова “бедняк”. Они существовали наряду с суфиями, которые не оставляли своего ремесла или торговли.
Главным семиотическим знаком дервиша была хирка. По изображениям на миниатюрах мы можем предположить, что в те времена она представляла собой халат или другое одеяние из шерсти. В источниках не сообщается, как выглядела хирка, упоминается лишь, что она была сшита из лоскутков одежд суфиев, разорвавших их в порыве экстаза во время суфийского радения, поэтому считалась особенно благословенной, так как несла в себе “силу экстатического состояния его бывшего владельца”. “Суфии разработали многозначительный символизм не только туники, но также таких его элементов, как краешек рукава, воротники”, ссылаясь на аль-Худжвири, отмечает А. Шиммель.
На миниатюрах и портретах XV в. встречаются изображения дервишей в различных ситуациях: просящие милостыню у порога мечети, спорящие о праве в исламе, странствующие, выпрашивая подаяние, и т.д., что позволяет выделить некоторые различия в их одеждах.
Представителями крайнего суфизма были аскеты, отшельники. Отшельничество – зухд восходит к раннему этапу суфизма, когда его главным содержанием было аскетическое неприятие мира, осуждение богатства и комфорта.
Популярный образ суфийского отшельника – Маджнун. Он всегда изображен или в ланге или в синем однотонном одеянии без рукавов, надетом на голое тело. Хирка, следовательно, могла быть как с рукавами, так и без них. Основной ее признак – заплаты разных цветов. Однако в силу условности стиля миниатюры и, несмотря на некоторую реалистичность деталей и ее придворный характер, художник не всегда мог изобразить лохмотья и заплаты на хирке, о которых так много говорится в письменной литературе. В средневековых словарях такие заплатки из лоскутков называются хаставош/хустувона. Художник, не нарушая общего образно-декоративного строя миниатюрной живописи, изображает лохмотья в виде пятен более темных или светлых оттенков на основном цвете халатов.
Другая категория дервишей на миниатюрах – странники. Они выделяются своей одеждой – штаны белые или цветные, короткая каба, перепоясанная кушаком, к которому привязаны нож, иногда книга в футляре, сосуд для сбора подаяний – кашкуль. Такая короткая одежда для попрошайничающих дервишей называлась, по данным фархангов персидских словарей XIV – XV вв., кавал, или дала. На груди странника – диагонально подвязанный свернутый молитвенный коврик или плащ, на голове – высокая конусообразная шапка – кулох из меха, ткани или войлока. Ноги босы или обуты в туфли и обмотку из грубой ткани, называемую джумджум или чам/чаром, мягкие войлочные сапожки или туфли (кафш). “Цель странствующего дервиша – паломничество. Нельзя пускаться в путь без заплатанного плаща (чтобы скрыть наготу), молитвенного коврика, ковша (для омовения), веревки, башмаков (кафш) либо туфель и посоха”. Посох как атрибут у странствующего дервиша имеет уже другую семантику – средство защиты, и он меньше, чем у шейха.
Одежда и головные уборы дервишей на миниатюрах разнообразны. У одного, например, темно-коричневый халат, войлочные полусапожки, плащ через плечо, на голове – пестрая в коричневой гамме чалма, два кушака, один из которых перевит вокруг основного. У другого – несколько одежд (рубаха, 2 каба) и пояс, имеющий спереди квадратную пряжку, на голове войлочный колпак, перевязанный дважды полотнищем. В миниатюре, изображающей похороны, на дервише – темно-зеленый халат, под ним – синяя в полоску каба и черный войлочный колпак, надвинутый глубоко на лоб. Следует отметить одну важную деталь, отличающую их от одежд шейхов – длина халатов у дервишей короче и облегает тело, а рукава уже. Эти детали указывают на то, что дервиши еще не достигли “полной веры”. Иногда дервиши, просящие подаяние, изображены или в зеленом халате, белом тайласане и в кулахе из меха леопарда, или в коричневом халате и чалме и сером тайласане, в туфлях на босу ногу.
На “Портрете дервиша” XVI в., выполненном в более реалистичной манере, дервиш одет в два халата – верхний зимний серого цвета из грубой толстой шерсти (такой халат в фархангах называется, как и заплаты, хаставона/хустувон), под ним – голубой, из более тонкой ткани, по фактуре напоминающей крашеную бязь. Нижнее платье белого цвета, а на голове – войлочная островерхая шапка – номади, вокруг которой намотана шерстяная чалма курчук, из грубого полотна, перевязанная накрест небольшой чалмой в два оборота. По данным вакфной грамоты Хусейна Хорезми, составленной в Самарканде в XVI в., одежда дервиша включала четыре обычных халата, из них двазимних, двалетних, две рубашки, двое штанов, одна чалма из тафты длиной в 5 зар, кушак из хлопчатобумажной ткани рыжего цвета, две пары кафш из вывернутой кожи.
Такая пестрота в костюмах и головных уборах дервишей, их разноцветность, на наш взгляд, связаны с многочисленностью дервишеских орденов. Известно, что каждый орден имел свой ритуал и символы, связанные с элементами одежды, их цветом и аксессуарами (например, символами дервишества у бекташей были хирка, ковер, знамя, барабан, веревка, посох и головной убор или тадж – корона). Каждый цвет имел свою семиотику, разную для каждого ордена. “Цветовой символизм суфийских одеяний был у каждого ордена свой. Красный цвет предпочитался орденом Бадавийа в Египте, зеленый – орденом Гадрийа, а члены ордена Хишти в Индии одевали одежду, цвет которой менялся между коричневым и красно-желтоватым. Суфии ордена бекташей носили белые одежды, белую шапку и черную накидку”, а ордена накшбанди – одежды песочно-желтого цвета. Различные цвета, используемые в суфийском костюме, согласно трактовке А. Шиммель, “есть лишь отражения невидимого Божественного цвета, который нуждается в определенных средствах, чтобы стать видимым”. Однако цветовая символика суфийских одежд на миниатюрах требует еще своего изучения.
Мы можем лишь отметить, что согласно суфийской символике цветов, разработанных в тарикате Кубравийя, каждый цвет означал достижение суфием определенной ступени на пути познания Бога. Голубой цвет – истинную уверенность (икан), синий – Божественную милость, дар (эхсан), зеленый – устойчивый покой (итминан). Коричневый цвет уподобляют коре дерева или слою земли, скрывающему тайное знание. По другой версии, голубой цвет означал первую стадию пути к познанию Бога – шариат, желтый – вторую стадию тарика, красный – третью стадию – мистическое знание и белый – четвертую стадию – истинную реальность. Черный цвет, согласно суфийской символике, означал страстную любовь к Богу и экстатическое смятение (ханаман). Таким образом, можно предположить, что художник-миниатюрист посредством цвета и его сочетаний в одеждах как бы раскрывает религиозную характеристику суфиев, некий знак их духовного движения на пути к мистическому познанию Бога. Так как “суфии имели обыкновение получать посвящения в практику нескольких суфийских братств, хотя сохранялась приверженность одному ордену”, то этим, возможно, объясняется цветовая пестрота их одежд.
В одеждах дервишей особую роль в инициации играли также чалма и пояс. Подпоясывание кушаком, а на миниатюрах у суфиев это всегда кушак, означало, что он готов к исполнению обязанностей перед учителем – пиром. Количество узлов на кушаке и чалма на голове дервиша являлись знаками того, что он овладел необходимыми профессиональными навыками и готов к жизни суфия. Кушак, как правило, на миниатюрах из цветной ткани, свернут в жгут и завязан спереди на два узла. Чалма на голове дервиша, судя по изображениям, или небольшая и плотно прилегает к кулоху, или намотана в два оборота вокруг войлочной шапки-номади. Типы головных уборов суфиев различались по форме и цвету, указывая на его положение. Символически головной убор означал данное Богом благо, поэтому дарение головного убора шейхом суфию, особенно чалмы, игравшей в исламе полисемантическую роль, являлось семиотическим знаком благословения от наставника и признание его достижений.
Позднетемуридские миниатюры, изображающие шейхов и дервишей, несмотря на условность стиля живописи, показывают важные различия в их одеждах и аксессуарах, подтверждая наблюдения исследователей суфизма о том, что “одежда и ее элементы были важными знаковыми указателями состояния дервиша и каждый его шаг с момента обращения в орден был отмечен какой-либо деталью одежды. Примечательно, что суфии ничего нового в одежду не привнесли – халат, тайласан, пояс-кушак, чалма и кулох, войлочные колпаки – все они были в костюмном комплексе средневековых мусульманских народов, и даже хирка, которая до них уже существовала в качестве лохмотьев бедняка. Суфии только изменили ее семантику, наполнили новым содержанием, и через ее детали раскрыли свои мировоззренческие взгляды, и для посвященных их одежда и ее детали стали индикатором, важным знаком приобщения к мистической тайне суфия, указателем определенного этапа в их пути.
Роль одежды и ее значение в жизни исламского общества, особенно суфиев, отражены в широко распространенных на средневековом мусульманском Востоке метафорах: одеяние доброты, одеяние богобоязненности, “одежда – это шариа, которая выпрямляет уродливые черты характера в мыслящей душе”, и др.
Изучение таких внешних атрибутов в суфизме, как одежда и ее детали, цветовая символика и семантика и их отражение в миниатюре позволяют, помимо визуального представления, “узнать, по словам крупнейшего исследователя суфизма Аннемари Шиммель, нечто весьма важное о суфизме, а именно: внешнее поведение является неотъемлемой частью мистической традиции”.
Зухра Рахимова