Узбекское киноискусство на своем пути становления, сложных эстетических поисков не раз обращалось к лучшим образцам национального художественного наследия, богатому арсеналу творческого опыта и традиций народного творчества.
Влияние традиций сказывалось во всем: в решениях образа героя, конфликтах, в композиционных приемах, в стилевых особенностях. Дарование многих режиссеров, актеров и других деятелей кино во всей полноте и яркости раскрылось в ряде замечательных фильмов, поставленных по произведениям эпической литературы.
Органическая связь с национальным фольклором характерна для творчества выдающегося узбекского режиссера Н.Ганиева. Его фильмы стоят на одном уровне с лучшими произведениями национальной литературы и музыки. Ярко выражена народная традиция в его картине “Тахир и Зухра”, ощутимо выступающая и в образах фильма, и в той напоенности ароматом народного изобразительного и музыкального творчества, которые здесь ни в коем случае не являются орнаментальным украшением, а представляют собой неразрывный элемент кинематографической композиции. Множество режиссерских находок, примеры картин из народной жизни – отличительная черта фильма “Похождения Насреддина” о всенародном любимце – Ходже Насреддине.
Картины Н.Ганиева пронизаны элементами поэтики, народного творчества, его мотивами и образами. Степень связи художника с народным искусством и те конкретные формы, которые обретает эта связь в его творчестве, в значительной степени определяются условиями формирования его индивидуальности, особенностями биографии, темперамента.
“Природа оказалась щедрой к этому ребенку простого мясника, – пишет Х.Абул-Касымова в своей книге о Ганиеве. – Очень рано маленький Гани обнаруживает способность складывать слова в рифму, быстро и точно улавливать мелодию и тут же воспроизводить ее на дутаре. Двумя-тремя прикосновениями каляма он мог нарисовать соседского муллу. А сколько удовольствия доставлял он всем, копируя друзей отца!” Детские и отроческие годы во многом определили своеобразие его творчества, органически связанного со стихией национального фольклора.
В своих картинах “Тахир и Зухра” и “Похождения Насреддина” Н.Ганиев открыл в узбекском кино богатейший пласт национального искусства. Он насытил его новыми образами, истинной народностью. Традиции “Тахира и Зухры” и “Похождений Насреддина” по воссозданию глубоких реалистических образов, в которых преломляется национальное и историческое своеобразие жизни узбекского народа, позже получат развитие в фильме К.Ярматова “Алишер Навои”.
“Тахир и Зухра” – одна из любимых легенд узбекского народа. Н.Ганиеву был близок и понятен каждый ее образ. Лиризм и романтичность сюжета и всего образного строя легенды глубоко импонировали его поэтической натуре. Режиссеру, искавшему материал для приложения своих сил, эта сказка давала возможность воспеть народного гения средствами современного искусства. Решив ряд трудностей драматургического характера, постановщик сумел преодолеть сопротивление традиционной схемы, выявить колорит и самобытные корни древнего сказания.
Поставленная по мотивам распространенного восточного дастана, картина решена средствами реалистического искусства. Режиссер и сценарист во многом отступили от привычных канонов устного народного творчества, где главное место занимают любовные переживания героев и другие романтические перипетии. Фольклор не ставит своей целью детальную психологическую разработку образов. Его герои обычно монументальны, а их образы, как правило, раскрываются в поступках. “Сохраняя пафос легенды о Тахире и Зухре, пронизанной мудростью народа и патетикой, авторы фильма создали точный и выразительный сюжет, тщательно, в реалистическом ключе разработали эпизоды и характеры, – считает профессор Д.Тешабаев. – Режиссер искал и находил в процессе поисков емкие кинематографические детали, имеющие метафорический смысл, которого требовали законы кинематографической выразительности”.
Одной из таких деталей фильма стал образ летописца и поэта Назима, который начинает, а потом завершает повесть о влюбленных. Назим облачен в красочные одеяния, торжественный и мудрый, он словно сошел со средневековой миниатюры. Им же задается эпическая тональность повествования. Один он знает цену счастья, испытанного главными героями, и только он предвидит трагический конец, который ждет непокорных влюбленных.
Весомой победой авторов картины стал образ визиря. Визирь (арт. А.Джалилов) – верный страж интересов власть имущих. Это непримиримый враг любви Тахира и Зухры. По его мнению, любовь плебея и ханской дочери может поколебать устои государственного строя. Образ визиря стал важным шагом узбекского кино на пути реалистического осознания исторической темы.
В выборе исполнителей на роли Бабахана, Сардора, Тахира и Зухры Н.Ганиев проявил подлинную проницательность. Режиссер не побоялся пригласить даже на крупные роли молодых, только вступающих на стезю творчества исполнителей. По материалу и теме картина “Тахир и Зухра” является фильмом-легендой, в то же время по своей сценарной форме, режиссуре, изобразительному решению и актерскому исполнению – это первый опыт своеобразной исторической драмы в узбекском кино. Долгое время Н.Ганиев вынашивал идею экранизировать монументальный эпос “Алпомыш”, эпическую поэму о повстанце Намозе, создать новый фильм о Ходже Насреддине. Из всех замыслов он успел реализовать только последний.
Ученик Я.Протазанова, он не стал слепо следовать урокам своего учителя, произведениям которого были свойственны гротеск и быстрый темп. Ганиеву по душе более спокойный ритм, повествовательный монтаж, который давал возможность обыгрывать детально некоторые сцены и выявить комедийные возможности узбекских актеров. В картине доминирует яркое импровизационное начало, обилие жанровых и бытовых сцен, резкий грубоватый комизм, различные трюки, идущие из глубины веков – традиции кызыкчи и маскарабозов.
Своеобразна роль Насреддина в исполнении актера Р.Хамраева. По внешним данным он очень похож на прежнего Насреддина-Свердлина. Однако в подходе к образу в новом фильме немало оттенков, присущих видению Н.Ганиева. Его Насреддин – мягче, мудрее, философичнее. Это уже не беспечный весельчак и балагур. Хамраевский герой – прежде всего учитель и наставник. Во многих эпизодах с его участием открыто ощущается нравственное начало.
В отличие от Насреддина, другие образы, особенно отрицательные, обрисованы выразительными резкими мазками. Актер А.Джалилов с помощью режиссера создал образ Агабека в остро сатирическом ключе. Это отразилось и во внешнем облике жадного богача. Долговязый, с отвислыми губами, огромным ключом от замка, запирающего шлюз, он с первых же кадров вызывает чувство отвращения. Такими чертами, доходящими до карикатуры, народ наделяет образы кровожадных змей, олицетворяющих в сказках зло.
Среди исполнителей, особенно ярко выражающих стилистику фильма, следует отметить Р.Пирмухамедова. Его Безбородый, благодаря таланту актера, стоит по своему значению на одном уровне с образом Насреддина. Комедийный актер по призванию, с ранних лет впитавший своеобразие национального театра, он буквально “купается” в веселых эпизодах фильма. Картина Н.Ганиева “Похождения Насреддина” заняла особое место в истории узбекского кино. Это был смелый и плодотворный эксперимент узбекского режиссера, рискнувшего продолжить в присущей ему стилистике тему известной ленты Я.Протазанова.
В своих фильмах режиссер с большим мастерством использовал киноязык в изображении жизни на экране. Глубокой выразительностью отличается в его работах монтажное построение. Драматургическую нагрузку несет и музыка – важный элемент создания образов и атмосферы действия. Правдивость, красота и гармония – важные качества изобразительного решения фильмов. Национальный колорит передается со вкусом и ненавязчиво. Им наполнен каждый кадр: он и в одежде героев, в их речи, обстановке – интерьере. Но самое главное в картинах Н.Ганиева – верное и художественно полное раскрытие национальных характеров народа, что делает его работы актуальными и сегодня.
Автор: Нигора Абдуллаева